По оценкам специалистов, текущий сезон станет последним для программы Work and Travel в России.
Власти США недвусмысленно дают понять, что больше не нуждаются в российских студентах. «Новый Регион» встретился с бывшим сотрудником екатеринбургского агентства, занимавшимся культурным студенческим обменом, Павлом Ровбо. В интервью собеседник информагентства рассказал о том, почему российской молодежи закрыли доступ в Америку, как себя ведут дипломаты и какое будущее у компаний, отправлявших студентов на заработки или учебу в другие страны.
Н.Р.: Павел, какое событие можно считать своеобразной отправной точкой для ситуации, которая сложилась сейчас?
П.Р.: Начнем с того, что в екатеринбургском консульстве США ежегодно (обычно зимой) проходит встреча, на которой собираются все местные агентства, организующие программы культурного студенческого обмена. На мероприятии с дипломатами обсуждаются всевозможные новшества и правила участия в программе Work and Travel, ситуации с визами и так далее. На последней такой встрече с консулом было заявлено – в 2013 году проблем с визами в США для студентов не будет. Он с уверенностью сказал: если российские студенты будут отвечать определенным критериям, все будет хорошо.
Н.Р.: О каких критериях идет речь?
П.Р.: Критерии были озвучены следующие: знание английского языка на среднем уровне и выше; если работа, на которую студенты хотят устроиться, найдена через партнерские организации, прошедшие лицензирование при Госдепартаменте США, и за ними не было никаких нарушений.
Речь идет об учащихся вторых, третьих и четвертых курсов российских вузов – это основная масса, которая едет по программам культурного обмена в США, Европу или Канаду.
Н.Р.: Как же дела обстояли на самом деле?
П.Р.: Все екатеринбургские образовательные агентства проводили с каждым студентом личные встречи. Кроме того, молодые люди проходили обязательные собеседования с американскими партнерами и работодателями. Все это делалось для одного – чтобы понять, насколько у студента хороший уровень знаний английского языка, насколько он подходит на выбранную должность.
И в этом году случилось то, чего никто не ожидал. В Москве процент отказов студентам в выезде в США по системе Work and Travel составил 90%, в Екатеринбурге – около 70 процентов. Лучше ситуация была только во Владивостоке – там отказали 40 процентам. Но это не говорит о том, что этот восточный морской город «впереди планеты всей» – просто в этом году ему повезло больше. В предыдущие сезоны ситуация оборачивалась, например, в пользу Питера или Москвы. Никакой закономерности. Но такого огромного количества отказов раньше не было.
Н.Р.: Чем вызван такой низкий процент удовлетворенных виз?
П.Р.: С моей точки зрения, происходящее можно объяснить только одним – консульства, не сказав правду о квотах на прием российских студентов, выставленных Госдепом США, просто решили заработать деньги. Судите сами. Консульский сбор с каждого студента составляет 5120 рублей, и он является невозвратным. А собеседование в екатеринбургском консульстве длится всего 1 минуту – так было этой весной.
Получается, мы человека готовим к отправке за рубеж по полгода, формируем необходимые документы и так далее. К весне все готово, люди уже строят планы на лето, потом приходят в консульство, а там организуется чисто формальное собеседование. И желающим уехать на лето в другую страну поработать отказывают.
Если бы агентства знали квоту на студентов, естественно, они бы набирали определенное число клиентов. И значит, в консульство бы шло меньше людей. А так агентства набирают тысячи студентов в Екатеринбурге, и на молодежи, получается, зарабатывают огромные деньги дипломаты, отсеивающие их ежеминутно.
Н.Р.: И все же, помимо корыстных целей, должны быть какие-то более серьезные причины того, что происходит сейчас с процессом отправки российских студентов в Штаты…
П.Р.: Вспомните теракт в Бостоне (к которому причастны студенты из Чечни – прим. «НР»). Помимо этого, был неприятный момент, когда несколько лет назад порядка 30 российских студентов были арестованы в США за банковские махинации. До этого был еще случай, когда наши студенты, занятые на американской фабрике по производству шоколада, вышли на демонстрацию в Вашингтоне. Тогда они шли по улицам с лозунгами о крайне тяжелых условиях труда, низких зарплатах и в принципе о пренебрежительном отношении к ним работодателя. В общем, все их заявления сводились к тому, что их эксплуатируют как рабов. В итоге того работодателя лишили лицензии, а это была одна из крупнейших в стране спонсорских организаций, которая давала порядка 4 тысяч рабочих мест ежегодно.
Все эти события, естественно, отслеживались Госдепом. Теперь это можно обобщить и делать свои выводы – почему российских студентов, мягко говоря, определенные круги общества США недолюбливают.
Н.Р.: Так или иначе, в консульстве не говорят прямо – «вы, русские, нам окончательно разонравились, не пустим вас к себе». Как объясняются причины отказов в визе?
П.Р.: Консульство ничем это не обосновывает. Лишь бы только заработать. Ладно бы сказали – у нас такая-то квота по студентам на Екатеринбург, и мы бы, агентства, из этого как-то исходили. Нет ведь. Дипломаты говорят – вы набирайте студентов, и все решится на нашем собеседовании. Оно, как вы помните, в консульстве длится всего 1 минуту, и его сложно назвать объективным.
Студенты, естественно, негодуют, спрашивают – почему отказ в визе? Но им лишь отвечают – приходите в следующем году. Так закреплено, что обжаловать отказ консульства по программе Work and Travel запрещено.
Н.Р.: Может так случиться, что все происходящее – исключительно инициатива консульств, которые свои действия не согласовывают с властями США? Решили заработать, а Госдепу говорят, мол, из России не едут студенты, поскольку они якобы по объективным причинам не проходят по критериям?
П.Р.: Нет. Программа Work and Travel была создана около 15 лет назад именно Госдепом США, консульства все указания получают из США. Сотрудники Госдепа отслеживают всю информацию относительно российских студентов. Я к тому, что консульства не могут «играть в сепаратизм», они выполняют исключительно волю своей страны.
Н.Р.: Ты ранее сказал, что «определенные круги общества США могут недолюбливать» российских студентов. Можно развить эту мысль?
П.Р.: Некоторые американцы, которые всю жизнь были против такой программы, утверждают, что студенты из-за рубежа отбирают летом работу у граждан США и при этом ничего не покупают на месте. То есть вывозят доллары в родную страну, значит, экономика Америки страдает.
Это неправда. Я могу с большой уверенностью говорить о том, что российские студенты в Штатах часто ходят по магазинам, покупают себе одежду и другие товары, путешествуют – ездят, например, в Гранд Каньон, в Майами, на острова, заказывают себе на заработанные деньги морские круизы и так далее. То есть деньги остаются в системе. Это раньше было – приехал, заработал, прожил впроголодь, и едешь обратно, чтобы уже в России прикупиться. Теперь все происходит по-другому. Молодежи больше хочется посмотреть, окунуться в саму атмосферу страны, познать что-то новое. Деньги – это уже на втором плане.
Н.Р.: Ты затронул интересную тему. Программа Work and Travel по идее носит важную коммуникативную функцию. Студенты, что говорится, «расширяют горизонты» во всех смыслах, обмениваются культурами…
П.Р.: Безусловно. В последнее время, например, многие российские студенты отправлялись в центральную часть Америки, где меньше русских, и местное население не так пресыщено визитами иностранцев. Здесь некоторые американцы до сих пор считают, что в России, грубо говоря, нет ни телевидения, ни холодильников, ни электричества, что везде безработица и все такое. А на Урале, в частности, под Екатеринбургом, – только одни лагеря с заключенными.
И вот приезжают наши ребята, с ноутбуками, хорошими фотоаппаратами и показывают, как живут в России. Американцы в шоке. Им рассказывают про хорошие университеты, рестораны, театры, которые есть на Урале, показывают существующую архитектуру. И американцы начинают видеть Россию в другом свете, слушают обо всем этом с удивлением и понимают, что в нашей стране уже давно цивилизованное общество. После этого возникает желание посетить Россию, причем, во многих случаях – удаленные от Москвы территории.
В итоге к нам в Екатеринбург приезжают молодые американцы, уже к своим российским друзьям в гости. По идее им все нравится – все здорово, классно, есть места, где можно отлично отдохнуть и так далее. И тут они видят, как у консульства США при -20 на улице стоят очереди из 50-100 человек, которые ждут собеседования. И иностранцам этого не понять. Они также задаются вопросом: почему их друзей держат на холоде, не по-человечески относят к ним, чтобы в итоге отказать в поездке в Америку? Это как минимум несправедливо.
Н.Р.: Может быть, США нацелилось на другие страны, откуда с большей охотой берет студентов?
П.Р.: Некоторое время назад американцы переориентировались на Китай и Турцию. Но, как оказалось, представители этих стран более ленивы, по сравнению с теми же русскими. Они почти всегда приезжают в Америку с ноутбуками, гаджетами, в общем, живут в виртуальном мире и хуже работают. Помимо этого, очень важный фактор – внешность. Например, в американской сфере обслуживания – в ресторанах или кафе, посетители любят, чтобы их встречала на входе красивая девушка с европейской внешностью, и чтобы привлекательными, высокими и опрятными были официанты. В России таких сотрудников найти можно. В Китае и Турции с такими кадрами несколько сложнее. А планку общепиту Америки держать хочется.
Н.Р.: В ситуации «закручивания гаек» как поступают агентства по культурному студенческому обмену в России? Меняют специфику работы?
П.Р.: Конечно, в таких условиях агентства и их партнеры, как и студенты, несут убытки. Это все же бизнес, а не волонтерство. У нас в городе, к примеру, около 15 таких организаций и ни одна компания не может похвастаться 100-процентным результатом отправки студентов за рубеж.
Сейчас, по слухам, программа Work and Travel будет видоизменена, в результате чего станет невыгодной никому. Речь идет о том, что студенты должны будут сами находить работодателей, которые в свою очередь должны будут оплатить перелет, проживание нанимаемых работников, брать на себя другие расходы. В общем, это больше похоже на бред – никто на такие условия не подпишется.
Н.Р.: Что же в итоге? Насколько я знаю – ты ушел из этого бизнеса, поскольку судьба программы Work and Travel туманна…
П.Р.: Да, в таких условиях работать стало невозможно. Повторюсь – говорило бы консульство – у нас столько-то квот на студентов. Но на все наши вопросы дипломаты не дают конкретных ответов. Это, наверное, такая черта американских дипломатов – изначально сказать открыто, что все будет хорошо, а потом в проблемных ситуациях увиливать от конкретных ответов. Но при этом говорить – набирайте студентов, несмотря ни на что. И под этими словам дипломатов подразумеваемся «мы на них заработаем, а вы понесете убытки».
Я считаю, что текущий сезон – последний для программы Work and Travel в России. Большая часть российских агентств больше не будет этим заниматься. Останутся только единицы, которые еще будут надеяться на светлое будущее.
Но я не питаю иллюзий. Ранее Канада официально заявила о прекращении выдачи иностранным студентам разрешений на работу. Европа заявила о том, что с 1 января этого будет брать на работу только граждан Евросоюза. Для нас среди рынков остается только Китай и Мексика. Но в эти страны никто не хочет ехать. Получается, что из рабочих программ в России для студентов более-менее приемлемых не осталось ни одной. Программа Work and Travel на издыхании и позитивных перспектив нет.
Игнат Бакин
Источник: nr2.ru
